Мы ставим точки над I
ОСНОВАНА В АВГУСТЕ 2000 года
Читать газету
Архив
«О ставленикех хотящих во дьяконы и в попы ставитися, а грамоте мало умеют. И святителем их поставили ино сопротивно священным правилом …И святителем избирати по священным правилом в попы, ставити 30 лет, а в диаконы 25 лет. А грамоте бы умели, чтобы могли церковь божию содержати и детей своих духовных, православных хрестьян, управити могли по священным правилом, да о том их святители истязуют с великим запрещением, почему мало умеют грамоте».
Соборное Уложение 1551 года («Стоглав»), глава 25 «О дьяцех хотящих во дьяконы и в попы ставитися».
Елена Морозкина отмечает, что «Никольский собор, венчающий гору Жеравью, – главное здание древнего Изборска. Так же, как София для Новгорода и Троица для Пскова, он олицетворял весь город, служил его символом». Фото: Лев Шлосберг
Государственный комитет Псковской области по культуре ничего не знал о начавшихся работах внутри Никольского собора. В ответ на экстренный звонок архитекторов в комитете сказали, что «такого не может быть» и подтвердили известное: в план реставрационных работ по юбилею работы в интерьере Никольского храма не включены.
Пока госкомитет получал и осознавал информацию о происходящем, работы внутри собора шли полным ходом. Совершенно очевидно, что вестись в такой ситуации они могли, как и незаконное строительство нового здания в крепости рядом с домом причта, только с ведома и по указанию настоятеля храма.
Рабочие между тем приступили к отбивке штукатурки, и на пятиярусный иконостас, с сохранившейся золоченой деревянной резьбой, основа которого относится к XVIII веку, обрушился поток строительного мусора.
Архитектор-реставратор Владимир Никитин, ведущий авторский надзор за реставрацией внешнего облика храма, потребовал немедленно закрыть иконостас полиэтиленовой пленкой. Рабочие подчинились, но сказали, что о. Илья (Нефедов), молодой настоятель храма, принявший его после кончины своего тестя, о. Алексия (Лопухина), сказал, что иконостас старый и плохой, его надо выбросить, а поставят новый.
Дать указание выбросить из храма подлинный иконостас XVIII века не приходило, кажется, еще на ум ни одному настоятелю в Псковской епархии. Во всяком случае, реставраторам о таком неизвестно.
Картина «реставрационных работ» внутри Никольского храма привела архитекторов-реставраторов в сильное волнение. Рабочие, привлеченные ЗАО «БалтСтрой», исполнителем работ по реставрации внешней архитектуры собора, получили задание сбить внутри храма всю штукатурку до камня.
И стали это задание выполнять.
Рабочие, привлеченные ЗАО «БалтСтрой», исполнителем работ по реставрации внешней архитектуры собора, получили задание сбить внутри храма всю штукатурку до камня. Фото: Лев Шлосберг
Между тем штукатурка этого храма изнутри четко делится на несколько слоев. Самый нижний из них, непосредственно держащийся на камнях стен, – это обмазка XIV века, сохранение которой является безусловным приоритетом реставрации.
Если процесс ремонта памятника нельзя остановить (а с Никольским храмом в Изборске после начала снятия штукатурки со стен остановить работы было уже невозможно), то его надо возглавить. Иногда такое рискованное решение бывает единственно верным даже в культуре.
И архитекторы-реставраторы Псковского филиала института «Спецпроектреставрация» Владимир Никитин и Галина Гофман приняли эту ответственность на себя, вмешавшись в несанкционированные работы, которые начались с внезапностью стихийного бедствия.
На моих глазах Владимир Евгеньевич Никитин спрашивал рабочего-гастарбайтера, стоящего у стены храма с молотком в руках: «Вам объяснили, какую штукатурку сбивать, а какую оставлять?». – «Нет». – «Тогда смотрите. Вот эта – серая, она сама отваливается, стоит по ней ударить, в ней много песка, ее надо всю снимать. А вот эта – белая, видите, она не отваливается сама от камня, она хорошо держится, это очень ценная штукатурка, древняя, ее надо оставлять. Понятно?». – «Да».
Этот диалог происходил на строительных лесах второго яруса в Никольском храме XIV века – одном из немногих храмов этого столетия в Псковской земле, дошедшего до наших времён.
И так – с каждым рабочим, с только что приехавшим на работу в Изборск прорабом с Украины, который, по счастью, оказался адекватен.
В самом начале работ внутри храма, пока архитекторы их еще не увидели, значительная часть древней штукатурки в Никольском соборе была, к сожалению, сбита.
В осколках штукатурки мы нашли черепки голосника XIV века.
Отношения архитекторов-реставраторов с представителями «БалтСтроя», оказавшимися внезапными благотворителями по работам внутри Никольского храма, строятся только на личных отношениях: у «БалтСтроя» нет разрешения на работы внутри собора, нет договора на сами работы, нет чертежей. Соответственно, у реставраторов нет и в такой ситуации не может быть договора на авторский надзор. Нет ничего, что соответствовало бы Закону.
Есть только заказ настоятеля храма: отремонтировать.
И почти судорожная, на уровне инстинкта, реакция специалистов: спасти всё, что можно, в уникальном соборе, поставить процесс если не под юридический (может быть, госкомитет по культуре всё же отреагирует), то под фактический, практически физический контроль.
Провести личный разговор с настоятелем о. Ильей было невозможно: во время исполнения судьбоносных работ, ведущихся по его указанию, его просто не было в Изборске.
Впрочем, что можно сказать священнику, не отягощенному пониманием уникальности доставшегося ему храма XIV века после данного им указания о ликвидации иконостаса XVIII века?
Но вопросы – не только об иконостасе. Есть и еще один очень чувствительный вопрос: ГДЕ ИКОНЫ? Иконы, изъятые из древнего иконостаса перед началом строительных работ. В Никольском храме их около 50, и есть (надеемся, что не были) иконы более древние, чем иконостас.
Где они сейчас? Вернутся ли в древний храм?
О. Алексий Лопухин в 2009 году так рассказывал об иконах Никольского собора: «Почитаемая храмовая святыня – икон Святителя Николая и икона Корсунской Божией Матери, у нас их несколько в храме. Корсунская икона явилась здесь в 1667 году вдовице Евдокии, есть ей житие, и акафист, составленный при Митрополите Макарии псковском, он увозил чудотворную икону во Псков, изборяне кланялись ей две недели, и жемчужную ризу для нее сделали. Но сама чудотворная икона ушла от нас еще до моего служения здесь, лукавым образом ее украли: разобрали трубу в приделе, сторож Николай слышал, что по крыше лазают, но его как связало ни рукой, ни ногой не пошевелить.
…Было у нас воровство в храме: со всех икон сняли серебряные ризы, и была похищена икона св. Николая из алтаря, мы тогда печалились, молились, плакали, и через две недели на св. Александра Невского нам позвонили из милиции: нашли украденное под Новгородом. Такая была милость Божия. Копия Корсунской иконы нам подарена отцом Иоанном (Крестьянкиным), он любил приезжать к нам в храм с Владыкой Иоанном на Корсунскую помолиться. Есть еще Корсунская икона, которой молились прихожане во время войны, залетел снаряд в церковь, осколок попал в икону Божией Матери, и Она спасла людей от ран».
Реставратор икон Наталья Ткачева, лично знающая о. Илью, не может с ним связаться даже по телефону и получить информацию о месте нахождения и состоянии икон: настоятель Никольского храма не отвечает на звонки.
Самое полное на сегодняшний день описание Никольского храма дала Елена Николаевна Морозкина*, оно опубликовано в 2007 году в ее двухтомном издании «Церковное зодчество древнего Пскова»**.
В осколках сбитой в Никольском соборе штукатурки мы нашли черепки голосника XIV века. Фото: Лев Шлосберг
С самых первых слов Елена Николаевна подчеркивает уникальность изборского храма: «Среди историков русской архитектуры до сих пор высказывается сожаление о том, что не сохранилось ни одного псковского памятника XIV века – времени, когда в результате Болотовского договора Псков юридически получил самостоятельность и когда шло формирование псковского архитектурного стиля, давшего плеяду блестящих построек XV-XVI веков. Единственным памятником этого времени, у которого уже имелись новые черты, считался Троицкий собор 1365-67 гг., известный лишь по рисунку, хранящемуся в Государственном Историческом музее.
До нас, однако, дошёл один псковский памятник, сохранившийся в натуре, в котором искания зодчих XIV века видны более ярко, чем в архитектуре снетогорского собора, – памятник, обладающий высокими художественными достоинствами и вместе интересный именно тем, что в нём идёт выработка новых форм.
Это Никольский собор в Изборске».
Елена Морозкина отмечает, что «Никольский собор, венчающий гору Жеравью, – главное здание древнего Изборска. Так же, как София для Новгорода и Троица для Пскова, он олицетворял весь город, служил его символом. По тогдашним понятиям, святой Никола охранял город, как некогда щур охранял дом: Изборск находился под его моральной защитой.
Культ Николы, связанный с земледелием, был чрезвычайно популярен на Руси, о чём свидетельствуют русские и иностранные источники. Из покровителя сельских работ Никола скоро превратился в «поборника земли Русской», заступника пленённых и угнетённых, в смелого борца за правду, спасителя погибающих на воде, «скорого помощника» во всех бедах. Не случайно, что в Псковской земле главные церкви большинства городов-крепостей были посвящены Николе.
Собор был перенесён сюда со старого городища вместе с городом, как неотъемлемая часть его, и расположен так же, как и там, – у южного края крепости, близко от въездных ворот.
…Каменная крепость завершена в 1330 году. Никольский собор впервые упоминается под 1342 годом. Правда, в летописи под этим годом упоминается только «дом святого Николы». Что речь шла о каменном соборе, подтверждает летописное сообщение 1349 года, в котором говорится, что в Изборске освящён «престол святого Спаса оу святого Николы на полатех, апреля в 15 день», то есть каменный собор построен до 1349 года. Таким образом, дата постройки собора заключена между 1303 и 1342 годами, то есть в первой половине XIV века.
Никольский собор – главное здание не просто города, но города-воина, оплота Пскова на его западной границе. Возможно, собор был единственным каменным зданием крепости. Он стоит у главных ворот, охраняя въезд в город, как дополнительная башня.
Расположенный над обрывом, у края крепости, собор далеко виден со старой псковской дороги. Блистающий в венце суровых башен, он выражает город вовне. От ворот собор воспринимается с угла, объёмно, сразу заявляя о своей мощи».
Подробно описывая архитектуру Никольского собора (мы не можем, конечно, воспроизвести статью Е. Морозкиной полностью) и давая рекомендации будущим его исследователям, Елена Николаевна отмечает, что «Никольский собор сравнительно невелик: он гораздо меньше соборов Мирожского, Ивановского и Снетогорского монастырей. По размерам в плане он почти в точности совпадает с такими памятниками, как церкви Георгия со Взвоза, Космы и Дамиана с Гремячей горы, Воскресения со Стадища, Георгия в Сенно, однако производит впечатление мощного сооружения.
Это достигается благодаря его положению, его обособленности (собор стоит на вершине холма, посреди безбрежного пространства); благодаря венцу из нескольких башен, которые, не затесняя, поддерживают его объём, – собор как бы объединяет их, выделяясь по контрасту; благодаря лаконизму, нерасчленённости объёма (апсида одна, декора ещё меньше, чем у других псковских памятников; рисунок барабана, словно вырезанный в плите, прост и крупен, придает собору значительность) этому же служит форма его главы, усиливающая общую кубичность.
…Пристроенный придел несколько сбивает масштаб храма: не в силах лишить собор значительности, он всё же относительно уменьшает его (собор похож на взрослого коренастого человека, а не на большого ребёнка)…
Основной художественной идеей Никольского собора в Изборске является его весомость, материальность, «тяготение к земле», столь характерное для памятников Пскова. Это выражено как во внешнем облике собора, так и внутри его; материальность сказывается и в кубическом объёме собора, и в откосах его стен, и в энтазисе и карнизе барабана, свисающем двойной аркатурой, и в свисающих внутри, приподнявшихся было друг над другом, но словно отяжелевших арках.
Архаическая лепка стен собора подчёркивает его мощь. Собор выстроен из грубо околотой местной плиты, и фактура его белёных стен, быть может, ещё богаче светотеневой игрой, чем у других памятников Пскова. Вместе с тем такая кладка, обволакивающая стены воздухом, сообщает Никольскому собору удивительную мягкость, словно он олицетворяет лучшие черты русского человека: соединение мужества и доброты. Вот почему, вписанный в просторы русской природы, памятник кажется таким национальным произведением.
Никольский собор гораздо ближе к последующим псковским произведениям, чем к предыдущим. …В соборе впервые на Псковской земле применены ступенчатые арки, однако ещё не сложившиеся в систему ступенчато-повышенных, которые как бы раздвигают своды, развивая внутреннее пространство в высоту.
…Подобных конструкций до нас не донёс ни один из памятников Пскова – быть может, они были единственными.
У собора ещё не выработался традиционный декор. Апсида – гладкая. Декор барабана не повторился (поиски новых форм декора начались ещё у собора Снетогорского монастыря). Никольский собор определил абсолютные размеры, ставшие характерными для многих псковских церквей. В отличие от предшествующих соборов у него не три, а одна апсида.
Никольский собор в Изборске можно считать первым из дошедших до нас памятников псковской архитектурной школы, получившей свой расцвет в XV-XVI веках. …В нём обозначился стык эпох. В этом его значение. Разумеется, и в его высокой художественной ценности. Несмотря на то новое, что заложено в Никольском соборе и что получило развитие в дальнейшем, сам он является памятником уникальным, не имеющим близкого повторения».
Я привел столь обширную цитату из Елены Николаевны Морозкиной для того, чтобы эти вдохновенные строки прочитали те, кто решил, что любой неуч может дать распоряжение строителям войти в древний храм и начать его «поновление».
Архитектор-реставратор Владимир Никитин, ведущий авторский надзор за реставрацией внешнего облика храма, потребовал закрыть иконостас полиэтиленовой пленкой. Фото: Лев Шлосберг
Никто из этих людей – уверен – не только не читал статью Елены Морозкиной о Никольском соборе, но и не знает ничего о ее авторе – как ничего не знает о ценности самого уникального памятника, доставшегося нерадивому настоятелю по жестокому вызову судьбы.
Не оценил о. Илья такой ценой доставшегося ему дара.
Произошедшее в Никольском соборе Изборска еще раз напомнило о важности культурного просвещения и образования священства.
Кто учил истории и культуре людей, получивших в свое пользование уникальные памятники? Понимают ли они в достаточной мере свою ответственность – даже не гражданскую и уголовную, что не лишнее, к сожалению, – но, в первую очередь, духовную, моральную ответственность за сохранение исторических святынь – не просто предметов и мест культа, но явлений культуры?
Как поставить предел необразованности и даже дикости не знающих и не желающих знать культуру отцов настоятелей, не испытавших чувства ответственности за культурное наследие, не понимающих его непреходящей ценности?
Это – не внутренний вопрос церкви. Это – общенациональный, общественно значимый вопрос уважения к истории и культуре, без которых любая религия утрачивает чувство духовного Отечества.
И верующим, и светским людям, исповедующим уважение к культуре, не всё равно, в чьих руках оказывается древний храм – хранителей или постояльцев.
Лев ШЛОСБЕРГ. Изборск – Псков
* Елена Николаевна Морозкина (1922-1999) – член Союза архитекторов России и Союза писателей России. Участница Великой Отечественной войны. Родилась в местечке Черный Бор Смоленской губернии. Отец – военный врач, доктор медицины, профессор, член-корреспондент Академии медицинских наук. Мать – сельский врач, доцент. Среднюю школу окончила в 1941 году. В апреле 1942 года добровольцем ушла на фронт. Служила в зенитной части, демобилизовалась в июле 1945 года. Окончила Строительный институт Моссовета, аспирантуру Московского архитектурного института. Защитила диссертацию «Зодчество Пскова как наследие», став кандидатом искусствоведения. Десять лет читала лекции по истории архитектуры и истории искусств в Московском архитектурном институте. Совершила много самостоятельных поездок по старинным городам Советского Союза, способствовала открытию архитектурных факультетов в политехнических вузах Иркутска и Хабаровска. Автор книг «Псковская земля», «Псков» (вышла на четырех иностранных языках), альбома-проспекта «Псков. Достопримечательности», путеводителя по древнему Пскову «Щит и зодчий», поэтических сборников. Её научно-популярные статьи были опубликованы в центральных советских и российских изданиях. Около ста статей в защиту памятников псковского зодчества были напечатаны в газетах Псковской области.
** См.: Никольский собор в Изборске. В кн.: Е. Н. Морозкина. Церковное зодчество древнего Пскова. В двух томах. Т. 1. М.: Северный паломник, 2007. С. 44-51.
.jpg)
